Почему власти Казахстана не могут справиться с паводками? Или не хотят?

От паводков традиционно больше страдают жители сел и районов, где сосредотачиваются наименее обеспеченные и наиболее уязвимые слои населения, а местные бюджеты недостаточно высоки. Жители не всегда могут самостоятельно обеспечить себе полноценную защиту от стихии, лишаются домов и имущество. Это сказывается на них экономически — из-за необходимости снова налаживать свой быт и восстанавливать свои жилища они теряют время и средства. А бюджеты областей и районов вынуждены выделять средства на восстановление инфраструктуры вместо развития региона. Иногда власти могут не обращать внимание на паводки в определенных местах, пока об этом не появится сообщение в СМИ.

Причины весенних паводков в Казахстане и их последствия

Одной из главных причин является изменение климата. Кандидат географических наук и эколог-эксперт Общественной палаты Парламента Казахстана Айжан Скакова поделилась с «Медиазоной» результатами исследования, где описаны тенденции изменения климата и их воздействия на водные ресурсы в Казахстане и Центральной Азии. Эксперт говорит, что, будучи регионом с уникальным экологическим наследием и важными водными системами, Казахстан напрямую сталкивается с вызовами, порожденными изменением климата.

Эколог подчеркивает, что этот тренд свидетельствует о серьезной динамике изменения климата и требует комплексного ответа, так как подобные колебания в температуре несут в себе потенциальные угрозы для экосистем, сельского хозяйства, водных ресурсов и общественного здоровья.

Сами паводки, считает эксперт — это большой комплексный вопрос, поэтому значительную роль играют превентивные меры, то есть готовность МЧС своевременно реагировать на гидрологический прогноз метеослужб. По ее словам, государственные органы не обращаются к многомесячным прогнозам синоптиков. «Результаты этих наблюдений и прогнозов не должны лежать в архивах Казгидромета, а заранее, как минимум за 3-4 месяца представлены органам МЧС, Министерства водных ресурсов и ирригации, Министерство экологии и природных ресурсов, а также местным исполнительным органам», — рассказала эксперт.

Чиновники Министерства по чрезвычайным ситуациям, на примере Западно-казахстанской области, рассказали о превентивных противопаводковых мероприятиях, таких как строительство и укрепление дамб и защитных барьеров, установка водопропускных труб, очистка системы каналов, уборка снега, бурение лунок и скалывание льда в местах, где он может создать затор и перекрыть течение реки. Однако, в этом году Уральск и Западно-Казахстанская область стали одними из самых затапливаемых регионов. Символично, что подтопило даже акимат города. Несмотря на это, глава Уральска Миржан Сатканов отделался только «строгим выговором» от акима области Наримана Турегалиева, который позже сам получил «предупреждение о неполном служебном соответствии» от президента Токаева.

Плохое состояние гидротехнических сооружении в Казахстане подтверждает эколог Айжан Скакова, добавляя, что износ водохозяйственных объектов составляет 60%. Она считает необходимым провести срочный ремонт этих объектов. Заместитель председателя Комитета водного хозяйства МВРИ РК Максат Аяшев рассказал, что в 2017 году было 41 аварийное гидротехническое сооружение, 17 из которых отремонтированы. Оставшиеся 24 ГТС отремонтируют к 2025 году, но с оговоркой на наличие бюджета и своевременного финансирование.

Из-за резкого и обильного таяния снега, размытые дороги и мосты отрезают целые села и даже районы на несколько дней, а то и недель от внешнего мира. В итоге подвоз продовольствия и других необходимых вещей, а также эвакуация совершаются с помощью лодок.

Иногда недовольство людей перерастает в массовые акции. Вечером 26 марта 2024 года, жители села Коянды Акмолинской области перекрыли трассу, тем самым высказав возмущение качеством противопаводковых работ местной власти. Они жаловались на то, что местные исполнительные органы не убирали снег и допустили затопление улиц. На следующий день шестерых участников протеста привлекли к административной ответственности за «несанкционированный митинг».

На примере Уральска можно увидеть, что ежегодно топит не только села, но и крупные областные центры. Периодически в весенний период затапливает улицы города, из-за чего создаются опасные для жизни горожан ситуации. В 2022 году школьница из Актобе по пути домой из школы по затопленным улицам провалилась в арык и застряла там. Работникам ближайшего фитнес-центра удалось спасти девочку из западни. В 2023 году в Актобе затопило дачный массив в районе АЗХС. В этом году талые воды затопили взлетно-посадочную полосу аэропорта Актобе, из-за чего его вынуждены были закрыть, а река в центре города вышла из берегов и вода заполнила центральный проспект.

В 2013 году в Бухар-Жырауском районе Карагандинской области произошел прорыв дамбы водохранилища Кокпекты, в результате которого погибло пять жителей одноименного села. 149 домов было подтоплено, полностью разрушились 38 домов. Самое сложное жителям села предстояло после бедствия — они многие годы пытались получить компенсацию в суде от местных органов.

Выплатами жертвам паводков занимаются местные исполнительные органы из своих бюджетов. Процедура выделения компенсации делится на два этапа: сначала пострадавший должен подать заявку, которую должны рассмотреть в течение 30 календарных дней. Затем в течение 10 дней после регистрации заявления акимат с помощью оценщика определяет ущерб и принимает решение. Выплата осуществляется в течение 30 дней после этого.

Конечно, есть нюансы и касательно выплат. Например, согласно закону, выплаты не предоставляются, если пострадали временные строения, хозяйственно-бытовые и иные постройки, не относящиеся к объектам недвижимости или недвижимости, не введенной в эксплуатацию, и право собственности на которую не зарегистрировано.

Государство может предоставить жилье, если при техническом обследовании пострадавший дом признают аварийным. После обращения, в течение 2 месяцев, формируется список жителей, нуждающихся в жилье, и организовывается комиссия, которая будет заниматься его распределением из жилищного фонда. Примечательно, что сам аварийный дом или участок остаются в собственности пострадавшего от паводка. Однако часто бывает, что обратившимся за компенсацией не хватает ее на восстановления дома.

Работают реактивно, а не проактивно

В 2024 году в Казахстане на противопаводковые действия было выделено семь миллиардов тенге. Всего, по данным МЧС Казахстана, подтоплениям подвержены 10 областей республики. Как именно распределялся бюджет, неизвестно. 14 марта, начальник департамента ликвидации чрезвычайных ситуации Жомарт Аскаров сообщил, что 1,5 миллиона человек находятся в опасности из-за паводков. «В зоне возможного прорыва находится 481 населенный пункт», — рассказал он на брифинге СЦК. 31 марта 2024 года в пресс-службе МЧС сообщили, что им удалось эвакуировать 11306 человек из зон подтоплений.

После инцидента с девочкой из Актобе, в очередной раз поднялся вопрос об отсутствии ливневой системы и плохой работе по уборке и вывозу снега из города. Это характерно не только для областного центра Актюбинской области. Борясь уже с последствиями, администрации городов в основном используют ассенизаторы для откачки воды с улиц города. «В городских условиях, необходимо внедрять современные системы дренажа, которые будут обеспечивать накопление паводковых вод», — говорит эколог Скакова.

Специалист отмечает, что главная ошибка правительства и местных органов в том, что они занимаются последствиями, тогда как масштабы катастроф определяется причинами.

Несмотря на прошлые крупные наводнения в 2009 и 2014, в Атбасаре не смогли справится с еще одним в 2017 году. Местная активистка и эколог Людмила Петрова призывала местные власти начать очистку русел рек, укрепить берега, а также привлечь экспертов и активно работать с населением города, поскольку им больше известно о разных рисках. В своей диссертации она подробно рассмотрела причины и разработала решения для проблемы затопления Атбасара, но тогда аким города не заинтересовался этой работой. Она также считает, что чиновники слишком зациклились на строительстве дамб и переселении жителей во время потопа.

Аграрии тоже страдают от систематических весенних паводков. Фермеры вынуждены начинать сезон посева позже, примерно в мае. В южных регионах Казахстана сельскохозяйственники сталкиваются с эрозией почв после паводков, особенно в холмистой местности. Весной после таяния снега, смывается верхний плодородный слой почвы со склонов. Во время паводков смывание почвы идет более интенсивно. Ученые-агрономы оценили влияние эрозии на урожай, вызванное неровным рельефом полей. Если взять за постоянную урожай на плато за 100%, то на северных склонах он будет составлять от этого объема 80%, а на южных — 40-60%.

Ситуация в других странах Центральной Азии

Кыргызстан, как и Казахстан, подвергается паводкам от таяния снега. Для борьбы с ними власти страны занимаются укреплением берегов и другими противопаводковыми мероприятиями. В основном, опасности подвержены жители прибрежных районов, из-за того, что выход рек из берегов тут частое явление. Например, в Кара-Сууйский район Ошской области, который является одним из самых опасных в этом смысле участков в стране, в 2022 году укрепляли берега реки Машрапсай длиною в 70 км.

По словам директора департамента мониторинга и прогнозирования чрезвычайных ситуаций при МЧС КР Даурбека Сакыева, почти треть чрезвычайных ситуации в Кыргызстане связано с селями и паводками.

Со слов чиновника, паводки находятся на первом месте среди природных катаклизмов Кыргызстана по частоте, распространенности, а также по наносимому суммарному ущербу. За последние 10 лет прямые материальные потери от селей и паводков составили более 15 миллиардов сомов.

Остальные страны Центральной Азии подвержены паводкам от дождей — их сложно предсказать в силу отсутствия сезонности, в отличии от Казахстанских весенних паводков, которые возникают от таяния снега. В этих странах из-за характерной теплой погоды зимой таяние снега обычно происходит сразу же после выпадения.

Основной характерной чертой для этого региона являются сели, которые происходят из-за стремительного схода потока, состоящего из смеси воды и обломков горных пород. Причины сели могут быть не только в таянии снега или льда, но также из-за ливневых осадков или прорывов горных озер.

Что нужно сделать?

Эксперт Общественной палаты Парламента РК Айжан Скакова говорит о необходимости пересмотра правил установления водоохранных зон. Такие территории выделяются в основном в связи с экологическими задачами, тогда как необходимо учитывать и ситуацию в области ЧС.

«Сейчас в пределах водоохранных зон выделяются водоохранные полосы с режимом ограниченной хоздеятельности шириной не менее 35 метров, прилегающие к водному объекту. Ширина водоохранных полос должна учитывать, до какого уровня доходит вода при весеннем паводке. Если какая-то территория вблизи рек подвержена подтоплениям, то необходимо запрещать на этой территории размещать населенные пункты и производства», — говорит эколог. Также специалист считает, что местным органам нужно прекратить застройку водоохранных зон водоемов, а существующие незаконно построенные гражданские объекты надо просто сносить.

Другой эксперт в области паводков Жанай Сагинтаев, проживающий в Канаде, также говорит о том, что нужно прекратить практику строительства в поймах рек, чтобы впоследствии тратить меньше усилий и ресурсов в борьбе с паводками и затоплениями.

Скакова также говорит о необходимости обучения и работы с населением, где сохраняются угрозы паводков. Заранее оповещать их и проводить инструкции и тренинги по предотвращению и минимизации последствий паводков.

Апеллируя к опыту стран Северной Америки, Жанай Сагинтаев говорит о необходимости усиления местного самоуправления. Бюджеты, по словам эксперта, должны оставаться в регионах и распределяться согласно их потребностям, чтобы лучше подготавливаться к паводкам. Это в том числе должно включать подготовку программ для местных жителей, специалистов и органов местного управления.

Оба эксперта говорят о необходимости изучать опыт других стран и перенимать подходящие решения. Например, Сагинатаев пытался продвигать в Казахстане управленческую стратегию по сильным наводнениям Flood-MAR (Flood-Managed Aquifer Recharge) и проект TERESA по устойчивому управлению водными ресурсами в городах. Но встретил сопротивление чиновников.

В свою очередь, Скакова констатирует необходимость сосредоточиться на разработке и реализации эффективных стратегий адаптации и смягчения последствий изменения климата. В частности, для налаживания управления водными ресурсами необходимы стратегии, которые учитывают фактор изменения климата.

Многие решения основаны на наблюдении и анализе данных, однако Скакова отмечает недостаток статистической информации о ЧС. Бюро национальной статистики не ведет сбор данных о паводках, а в отчетах МЧС сведения приведены округленно, без детализации. Также отсутствует статистика по годам. Все это не позволяет видеть полную картину в динамике.

В составе общественной палаты Айжан Скакова работает над проектом нового Водного кодекса. Эколог надеется, что в новый кодекс войдут рекомендации экспертной палаты, в частности, практики устойчивого использования вод и усиление безопасности гидротехнических сооружений.