«Раньше здесь намного больше было рыбы». Почему мелеет Каспийское море

«Если раньше я мог с двух шагов уже выходить в море, то сейчас, смотрите, мужчина идет метров 15, а то и 20 от берега, чтобы дойти до нужной глубины. Много проблем связано здесь с экосистемой. Раньше здесь намного больше было рыбы. В детстве мы ловили кильку, бычков, раков, креветок. Наверное, в связи с уходом моря это все тоже исчезает, меняется. Старшее поколение говорит, что море вернется, но в это трудно поверить», — так коренной житель Актау Самат Товморинов, занимающийся сдачей досок для серфинга, описывал побережье Каспийского моря в июле 2023 года.

За последние 18 лет Каспий резко обмелел. Кроме того, экоститема загрязнена из-за добычи полезных ископаемых. Это, вероятно, приводит к гибели рыбы и животных, некоторые из видов находятся на грани исчезновения. Казахстанские медиа и экоактивисты называют обстановку вокруг Каспия экологическим бедствием.

Проблему признают не только местные жители, но и власти. 7 июня акимат Актау объявил режим чрезвычайной ситуации местного масштаба из-за обмеления водоема. По словам местных властей, это необходимо для проведения проектно-изыскательских работ. Позже режим ЧС продлили еще на месяц. 8 июня министр экологии Зульфия Сулейменова признала ситуацию с экосистемой Каспийского моря «очень сложной».

Вопрос о необходимости сохранить экосистему Каспия поднимается в Казахстане на высоком уровне практически каждый год, однако c «мертвой точки» дело движется крайне медленно. По словам местных экологов, за 30 лет независимости в стране не было создано ни одного института или центра, которые бы занимались проблемами моря.

По самым пессимистичным прогнозам, такими темпами через несколько десятков лет от крупнейшего в мире закрытого водоема может остаться лишь название.

Обмеление

У постепенной гибели Каспийского моря две главные причины — обмеление и загрязнение экосистемы. Обмеление — проблема первостепенной важности.

По данным экспертов, уровень моря начал снижаться в 2005 году и сейчас подошел к критическому уровню. Обмеление особенно остро ощущается в прибрежных районах. По словам жителей Актау, за последние годы в некоторых местах вода ушла на 30–60 метров от берега, а где-то — на 100–200 метров. Это же подтверждают фотографии, сделанные NASA в 2006 и 2022 годах.

Председатель объединения Kaz Eco Patrol Тимур Елеусизов рассказывает, что больше всего на этот процесс влияет сокращение объемов воды, которая поступает от впадающих в Каспий рек. «Их объемы сейчас сокращаются из-за изменения климата, таяния ледников, очень большой расход составляет ирригация. Помимо этого, народ использует воду как хочет, то есть абсолютно нерационально, особенно фермерские хозяйства. В Центральной Азии идет большой перерасход ресурсов», — уверен Елеусизов.

В Каспийское море впадает около 130 рек, самые крупные из них — Волга и Урал, которые обеспечивают основную часть годового водостока в море. Эти реки берут начало в России, что ставит Казахстан в зависимое положение от соседей. Для примера, в верховьях Урала действует около 300 водохранилищ, на Волге — 11. Ежегодно предприятия расходуют воду объемами в миллионы кубометров.

«Когда люди распоряжаются водой на реках, впадающих в Каспий, в том числе в Казахстане и России, они не думают о том, что будет с морем. Они строят плотины, направляют ресурсы на ирригацию, на сельское хозяйство и вода не доходит до Каспия. Проблема в том, что соседи не умеют договариваться. Тоже самое по Иртышу, Аралу, Балхашу и всем трансграничным водоемам. Соседи тянут воду на себя. В этом вся проблема. Государство поднимает какие-то глобальные задачи, однако заботы в управлении трансграничными водными ресурсами не чувствуется», — рассказывает эколог и директор по развитию «Карагандинского Экологического Музея» Дмитрий Калмыков.

Загрязнение

Ухудшение состояния флоры и фауны — еще одна проблема Каспийского моря. Влияние на нее оказывают как природные, так и антропогенные факторы — изменение климата, перепромысел рыбы, зарегулированность стоков крупных рек, разработка нефтяных месторождений.

Последний пункт чаще всего озвучивается как причина загрязнения Каспия, который лежит на месторождениях углеводородов. На водоеме ведется активная разработка глубоких скважин, возводятся искусственные острова для добычи нефти. Однако нефть в этом регионе отличается повышенной сернистостью и, как следствие, едкостью. В случае мощного нефтяного выброса при вскрытии скважины вокруг погибает все живое. Кроме того, нефть может естественным путем просачиться в водоем, но экосистема Каспия к этому приспособилась — влияние человека гораздо губительней.

«Нефтедобыча загрязняет водные ресурсы, но не влияет на их исход. Предприятия используют химические вещества, которые уничтожают водные ресурсы. Везде, где есть человеческое присутствие, идет уничтожение экосистемы. У нефтекомпаний каждый день идет разлив нефти, один квадратный сантиметр отравляет огромное количество воды. К тому же бывают случаи, когда предприниматели намеренно отравляют воду, чтобы вытравить местную фауну ради добычи и переработки ископаемых», — рассказывает Тимур Елеусизов.

Негативное влияние деятельности людей очевидно в ситуации с вымиранием каспийского тюленя. Туши этих краснокнижных животных ежегодно выбрасывает на берег. По данным казахстанских СМИ, в 2000 году погибло около 30 тысяч каспийских тюленей, причем только на побережье республики было найдено более 10 тысяч туш. Позднее происходили уже не такие массовые смерти, однако динамика складывается негативная, что подтверждает очередная находка на дагестанском побережье около 300 тушек животных в декабре 2022 года. А в 2021 году о массовой гибели тюленей на островах туркменистанского сектора Каспия сообщило Радио «Азатлык».

Елеусизов объясняет плачевное состояние каспийской экосистемы тем, что у местного населения вопрос выживания стоит острее, чем экологии. В советские годы на территории моря действовали рыбные промыслы и заводы, которые занимались разведением различных видов рыб. Сейчас, в силу экономического упадка, таких производств и институтов нет, из-за чего биоразнообразие Каспия сильно пострадало.

В свою очередь Дмитрий Калмыков считает, что тюлени погибают скорее по естественным причинам. По его словам, за 30 лет экологической работы, он ни разу не смог увидеть доказательств техногенных причин гибели животных. «Отбирались пробы, приезжали иностранные специалисты, которым мы доверяем, но ничего не нашли. Море к счастью большое, чтобы отравить живность на таких территориях нужно выбрасывать тонны сверхъядов. Часто вообще никаких причин не удается установить, а среди установленных были биологические — инфекционные болезни, неудачные сочетания рождения детенышей с плохой погодой, а в случаях массовой гибели сайги и драматические случаи переедания при слишком бурном созревании трав, кормов и так далее», — заключил экоактивист.

Министерство экологии не думает об экологии

Власти неоднократно подчеркивали, что следят за ситуацией вокруг Каспийского моря. Министр экологии Зульфия Сулейманова в начале июня 2023 года отметила, что ведомство мониторит уровень воды в море. Там ситуацию объясняют изменением климата и ухудшением состояния рек, впадающих в водоем.

«Казахстанская часть Каспийского моря является наиболее мелкой, неглубоководной, поэтому мы видим последствия самыми первыми. Поэтому, к сожалению, проблема имеется», — рассказала Сулейменова.

Годом ранее сотрудники министерства экологии участвовали в международных конференциях в Ашхабаде и Баку, на которых обсуждались вопросы предотвращения обмеления Каспия и создания специальных экспертных групп для решения экологических проблем водоема.

Говорил о Каспии и президент Касым-Жомарт Токаев. Он считает, что нужно создать государственный научный институт, который будет исследовать это море. «По данной проблеме правительству следует тесно сотрудничать с коллегами из других прикаспийских государств», — добавил он он.

Несмотря на высокопарные речи властей на деле для сохранения Каспия делается крайне мало. Дмитрий Калмыков в свою очередь считает заявления на международных форумах скорее «показухой», чем реальными действиями.

«Государство не принимает достаточных усилий. Пару раз в год на конференциях говорят о ситуации с Каспием, что надо уделить этому внимание, но так практически со всеми экологическими проблемами. На высоком уровне звучат правильные заявления, а делается очень мало. На сохранение экологии государство выделяет ничтожные суммы. К примеру, на всю Карагандинскую область для общественных экологов выделяется по два или три миллиона тенге в год на все экологические акции, как они их называют. На деле это просто показуха, для видимости», — возмущается экоактивист.

Эколог подчеркнул, что ситуация осложняется тем, что министерство экологии в Казахстане напоминает скорее водохозяйственное и лесоохранное предприятие, чем реальное ведомство по защите окружающей среды — большая часть расходов идет на ремонт водохранилищ, плотин и очистку старых водоканалов, а экологические исследования и общественные инициативы в ведомстве прекратили финансировать уже давно. Выход из ситуации он видит в разделении Минэкологии на отдельные структуры.

«Сейчас на министерство возложена хозяйственная задача содержать природные ресурсы. Надо сделать, как в развитых странах, где существуют министерства охраны окружающей среды — цепная собака на страже экологии. Нашему же министерству то геологию пришьют, то энергетику, то водные ресурсы и оно вынуждено быть администратором. В итоге Минэкологии занимается хозяйственными задачами: чинить, ремонтировать, пожары тушить, сохранить здания, освоить деньги», — объясняет Калмыков.

Насколько все серьезно

Несмотря на всю серьезность ситуации вокруг Каспийского моря, мнения специалистов о его дальнейшей судьбе зачастую разнятся. Одни считают, что высыхание моря — это естественный процесс, который происходил уже множество раз, и со временем водоем вновь наполнится. Другие убеждены, что обстановка требует немедленного вмешательства, чтобы избежать водного кризиса.

«Если так будет продолжаться, то к 2050 году страну ожидает водный кризис. Причем сильнее всего он ударит именно по Казахстану, потому что у соседних государств, вроде Кыргызстана и Узбекистана, есть свои водные ресурсы, а мы ее получаем через посредников. Это буквально приведет к тому, что вода будет стоить дороже золота, потому что все, начиная от сельского хозяйства и заканчивая электроэнергией, завязано на водных ресурсах, — считает Тимур Елеусизов. — Нужно задать вопрос министру экологии, что было сделано за полтора года, что она руководит ведомством? Где инициативы, проекты по сохранению моря и финансирование? При этом ни один нефтеперерабатывающий завод не начинает работу без ее одобрения».

Дмитрий Калмыков, гидрогеолог по первому образованию, в свою очередь придерживается немного иного мнения. По его словам, за последние сотни лет Каспий уже много раз менял свой уровень и вновь наполнялся, также как и Аральское море.

«Надо учитывать, что есть разные факторы, такие как тектонические движения участков земной коры, многолетние изменения уровня осадков и смена климата. С одной стороны, говорить о гибели водоема слегка спекулятивная тема без точных данных, однако практика показывает, что в каких-то местах такие прогнозы все-таки реализуются. Дело в том, что у нас в Центральной Азии ситуация с водой всегда либо впритык, либо без запаса, а ответственные за это не думают наперед», — подчеркивает эколог.

Калмыков уверен — во избежание безосновательной паники о «гибели» водоемов, Минэкологии необходимо не только начать заботиться об окружающей среде, но и проводить разъяснительную работу с населением о нынешней экологической ситуации.

«Мы неоднократно предлагали министерству проекты по организации экологического образования для граждан и чиновников, но на это не выделили ни копейки. Также как и проигнорировали десятки предложений об острейших экологических проблемах. Независимые экологи и общественные организации пытаются проводить какую-то работу, но это единицы, которые что-то пытаются делать за счет иностранных грантов. А если общество будет информировано, то возрастет и запрос к государству, и тогда министерству экологии придется начать решать проблемы, а не откладывать их в долгий ящик», — заключает Калмыков.