«Я спрятался» или правило 39. Туркменистан с помощью иностранных спецслужб устроил охоту на своих граждан за границей

Принудительная депортация

Когда Ашхабаду не удается добиться высылки разыскиваемых туркменистанцев правовым путем, их похищают при помощи спецслужб. Так, например, произошло с 37-летним оппозиционером Азатом Исаковым.

Приблизительно с 2010 года Исаков жил в Московской области. В 2019 году он создал ютуб-канал «Свободный туркмен», где критиковал правительство родной страны. Сначала канал был анонимным, но спустя год Исаков раскрыл свою личность. Тогда же туркменские спецслужбы стали угрожать расправой самому оппозиционеру и его семье, в том числе несовершеннолетней дочери.

Опасаясь возможной депортации в Туркменистан, в конце июля 2020 года оппозиционер обратился к российским властям за политическим убежищем. Последний раз Исаков выходил на связь 20 октября того же года. Через пару недель глава правозащитной группы «Туркмения, объединяемся» Чемен Оре объявила о его пропаже. Перед тем, как перестать отвечать на звонки, Исаков написал ей: «Полиция пришла. Если найдут меня, могут забрать. Я спрятался».

МВД России на запрос Оре ответило, что 22 октября Исаков «добровольно» вылетел из Москвы в Туркменабад. При этом у него не было паспорта, а сам Исаков много раз говорил, что не собирается возвращаться на родину. По словам правозащитницы, из неофициальных источников она узнала, что Исакова задержали органы госбезопасности Туркменистана. Представители Human Rights Watch опасались, что активисту могут грозить незаконный арест и пытки. С тех пор ничего нового о судьбе Исакова узнать не удалось.

Чемен Оре считает, что в похищении оппозиционера могли участвовать сотрудники ФСБ России, поскольку он был в розыске Интерпола. По словам правозащитницы, такие случаи фиксируются практически во всех странах СНГ.

«На моей практике, в какую бы страну не уехали туркменистанцы, их везде преследуют. Родное правительство нарушает даже Уголовные кодексы других стран, поскольку не несет за это никакой ответственности. Кроме того, в поимке активистов им часто способствуют местные спецслужбы. Если в правовом поле в делах беженцев мы выигрываем, то в случае с похищениями ничего невозможно сделать», — объясняет Оре.

Похожий случай произошел с этническим туркменом из Каракалпакстана Жумасапаром Дадебаевым. На родине, в Узбекистане, его обвинили в терроризме и объявили в розыск по линии Интерпола. Последние годы он жил в Стамбуле. Там оппозиционер начал ходить на митинги и создал ютуб-канал, где критиковал узбекистанские власти. 12 января его насильно привезли на родину с помощью турецкой разведслужбы MIT. Дадебаеву предъявили обвинения по четырем статья УК и поместили в «Таштюрьму».

Однако принудительно вернуть туркменистанцев на родину получается не всегда. Например, в 2016 году спецслужбы попытались похитить в Подмосковье бывшего политзаключенного Акмухаммета Байханова, отсидевшего пять лет в одной из самых закрытых тюрем Туркменистана Овадан депе.

В один из августовских дней того года рядом с туркменистанцем остановился серый микроавтобус. Из него выскочили несколько человек в черных масках, схватили Байханова под руки и попытались затолкать в машину. Позже он вспоминал, что набросившиеся на него говорили на туркменском и русском. Байханову удалось отбиться от них с помощью газового баллончика.

Похожая попытка похищения произошла летом 2020 года в Стамбуле с организаторкой митингов туркменской диаспоры Ханум Расуловой. Несколько человек, «нанятых туркменским консульством», поджидали ее после очередной акции протеста. По словам Расуловой, ее схватили и попытались усадить в автомобиль. Демонстранты смогли отбить девушку. На прощание нападавшие сказали активистке, что «знают, где она живет и чем занимается».

Другая попытка похищения туркменского активиста в Стамбуле оказалась более успешной. Неизвестные в масках задержали Фархада Дурдыева, доставили в здание консульства и избивали несколько часов. Дурдыев утверждал, что это были сотрудники дипмиссии. По его словам, в перерывах между побоями похитители смотрели его тиктоки с критикой политического режима в Туркменистане и настаивали, что он «должен извиниться перед Аркадагом».

Спасение от высылки

Глава группы «Туркмения, объединяемся» Чемен Оре объясняет, что чаще всего в международный розыск попадают те туркменистанцы, которые активно критикуют режим или помогают активистам. «Если правительство видит, что кто-то из граждан создает для них реальную проблему или опасность, то устраивают охоту на ведьм. Чаще всего людей преследуют за гражданскую позицию», — говорит Оре.

Впрочем, правозащитникам нередко удается добиться запрета на депортацию туркменских беженцев из других стран. Чаще всего в таких случаях помогает обращение в Европейский суд по правам человека и применение правила 39 регламента ЕСПЧ. Оно запрещает выдачу в страны, не подписавшие европейскую конвенцию, пока дело не рассмотрит Страсбургский суд.

Именно это правило предотвратило депортацию 26-летнего туркменского студента Ахмета Джумадурдыева, объявленного на родине в международный розыск по делу о незарегистрированной религиозной группе, лидером которой якобы был его двоюродный брат. Правозащитный центр «Мемориал» писал, что туркменистанца задержали в аэропорту Петербурга в 2017 году. Он провел в СИЗО год и был освобожден по решению прокуратуры.

В 2019-м Джумадурдыев просил статус беженца в России, но получил отказ. Летом 2021 года он решил бежать и получить убежище в соседней Эстонии. Студент переплыл реку Нарву, по которой проходит граница. Его задержали эстонские пограничники. Они доставили Джумадурдыева в полицию, где допрашивали и снимали на камеру. Туркменистанец пытался объяснить, что хотел просить об убежище, но вместо этого силовики поставили ему ультиматум: депортация либо в Туркменистан, либо в Россию. Через несколько часов его передали российским властям.

В России Джумадурдыева признали виновным в незаконном пересечении границы, приговорили к штрафу в 20 тысяч рублей и поместили в депортационный центр. По словам туркменистанца, еще до приговора ему вручили уведомление ФСБ о запрете на въезд в Россию до 2055 года — как человеку, угрожающему безопасности страны. Решение было принято спецслужбой еще в 2020 году. Джумадурдыев узнал о нем только год спустя.

После этого правозащитники обратились в ЕСПЧ, который запретил высылать его на родину по правилу 39, и туркменистанца освободили. Теперь он пытается оспорить решение ФСБ в суде.

Положение туркменских беженцев в России может заметно ухудшиться на фоне войны в Украине. Бывший директор центральноазиатской программы «Мемориала» Виталий Пономарев связывает это с тем, что Россия выходит из «механизмов ЕСПЧ», поэтому непонятно, будет ли Кремль исполнять решения суда в Страсбурге.

«У нас были десятки случаев, когда решения о выдаче выходцев из Центральной Азии, принятые в России, приостанавливал ЕСПЧ. Однако правило 39 запрещает принудительное возвращение только на время рассмотрения дела, а окончательное решение выносится через несколько лет. Все это время человек живет в подвешенном состоянии. Сейчас положение туркменских мигрантов в России становится еще более шатким. Вероятно, сами властные структуры не знают, что произойдет через несколько месяцев, но понятно, что все идет в сторону закручивания гаек. На примере Джумадурдыева есть ощущение, что сейчас хотят зачистить страну от всех, кто находится в черных списках», — констатирует Пономарев.

Статус беженца

Еще один механизм защиты от депортации — обращение за убежищем. Однако в России мигрантам из СНГ этот статус чаще всего не предоставляют. По словам Пономарева, в последние годы власти выдавали некоторым заявителям временное убежище, но оно не гарантирует защиты от высылки. «Его нужно обновлять каждый год, это означает по новой проходить все процедуры и неизвестно, дадут тебе повторно убежище или нет. В европейских странах такой статус у большинства беженцев бессрочный, в отличие от России», — отмечает Пономарев.

Бывали и случаи, когда российские власти игнорировали статус беженца, выданный другой страной. Так, Довран Широв бежал из Туркменистана в 2013 году после того, как высокопоставленные чиновники попытались захватить его строительный бизнес. Сначала он уехал в Турцию, а спустя четыре года перебрался в Армению. В августе 2017 года Широва задержала местная полиция — на родине к тому времени его уже объявили в международный розыск. Спустя полгода заключения Широва освободили по правилу 39. Армения выдала ему проездной документ беженца на срок до 24 июля 2021 года.

В начале 2020 года туркменистанец отправился в Россию к жене и ребенку, и уже 30 июня его задержали в Крыму — снова с целью выдачи Туркменистану, проигнорировав статус беженца. Тогда правозащитники вновь обратились в ЕСПЧ, и Широву еще раз оформили временное убежище.

«Если человек получил статус беженца в другом государстве, то Россия, как страна, присоединившаяся к Конвенции ООН 1951 года "О статусе беженцев", обязана признавать этот факт. Для России он человек, которому предоставлен статус в другой стране, он приезжает по международно-признанному документу беженца, куда ставится российская виза», — объясняет глава российского комитета «Гражданское содействие» Светлана Ганнушкина.

Ганнушкина добавляет, что в последние годы получить статус беженца в России стало намного сложнее из-за того, что рассмотрение их дел передали МВД. Она уверена, что для рассмотрения подобных заявок необходимо отдельное ведомство.

В Турции туркменам также сложно получить статус беженцев несмотря на то, что это одна из немногих стран, у которой с Туркменистаном установлен безвизовый режим. Правозащитница Чемен Оре говорит, что принятая в Турции процедура схожа с российской — местные власти не хотят предоставлять убежище оппозиционерам, чтобы не ссориться с Туркменистаном.

«Тем не менее, оспорить депортацию все же удается, — замечает Оре. — У нас был случай с активистом Розгельды Чолиевым. Он провел в транзитной зоне аэропорта Шереметьево 21 день, пытаясь получить убежище в России. В итоге сотрудники ФСБ посадили его на самолет и отправили в Турцию, но там мы смогли его спасти, вовремя обратившись к адвокату. После этого он летал в разные страны, скрываясь от преследования. Один раз его даже избили люди, нанятые властями Туркменистана. Кроме того, у туркменских активистов не принимают заявки на политубежище в ООН, что тоже создает большие проблемы».

По мнению Виталия Пономарева из «Мемориала», еще одна трудность для туркменских беженцев в Турции заключается в том, что у многих из них просрочены паспорта, а консульство никак не содействует в их замене.

«Нахождение за рубежом по просроченному документу может привести к запрету на выезд из Туркменистана на пять лет. Какому-то небольшому числу людей стали обменивать паспорта, иногда за взятки, но в целом проблема не решена», — подчеркивает Пономарев.

«Нелюди и последний сорт человека»

Несмотря на то, что адвокатам и правозащитникам удается спасать туркменских беженцев от высылки, многие из них остаются в статусе людей, находящихся в объявленном на родине международном розыске. По словам Ганнушкиной, на многих людей, оказавшихся в подобной ситуации, это не только давит психологически, но и создает массу опасностей при встрече с силовиками.

«Если полицейские решат проверить его документы, даже при неправильном переходе через улицу, в базе будет указан его статус. Часто в таких ситуациях людей повторно задерживают, даже если им предоставлено временное убежище. Обычно на них повторно составляют протокол и стараются сообщить в Туркменистан о задержании их гражданина. При этом удалить человека из списка Интерпола может только страна, которая его туда и включила», — заключает правозащитница.

Аналогичные трудности возникают с пересечением границы и с трудоустройством. Чемен Оре объяснила, что если человек все еще числится в розыске, в Турции работодатели отказываются принимать его на работу. По этой причине, говорит правозащитница, у большинства туркмен нет стабильного заработка, многие из них влачат полунищенское существование: «Люди буквально не могут ни работать, ни нормально существовать. Получается, они и у себя на родине "нелюди", и в других странах как люди последнего сорта».