Брейся и служи. За что в Туркменистане преследуют Свидетелей Иеговы и правоверных мусульман

Веруем в Туркменбаши

В течение первых лет независимости в Туркменистане набирал силу культ личности первого президента Сапармурата Ниязова, получившего титул Туркменбаши — «главы всех туркмен». Официальные нормативные акты, начиная с Конституции, в основном были написаны по лекалам ООН и не вызывали подозрений у международной общественности.

Однако в реальности главным законом страны стала не Конституция, а написанная Ниязовым в 1991-2002 годах книга «Рухнама», представляющая собой синкретический набор националистических, альтернативно-исторических и философских идей. В отмирающем самиздате и зарождающемся интернете можно было найти большое количество схожих творений за авторством множества «учителей».  Но у Ниязова было преимущество: к моменту завершения работы над книгой он успел стать в своей стране фактически монархом. Поэтому «Рухнаму» начали преподавать в школах, по ней проводили экзамены при приеме в вузы и на работу, на ней приносили клятвы, в 2005 году ее даже доставили в космос на российской ракете «Днепр», запущенной с космодрома в Байконуре.

Около 90% граждан Туркменистана определяют себя как мусульмане-сунниты, около 5-8% — как православные христиане. Однако даже эти религии в независимом Туркменистане разрешили исповедовать лишь в той мере, в какой они не противоречили культу личности Туркменбаши. Так, через год после смерти Ниязова, в 2007 году, на официальном сайте Московского патриархата была опубликована статья, в которой события, происходившие в Туркменистане в последние годы, определили как «рухнамизацию православия» — священникам рекомендовалось использовать цитаты из «Рухнамы» в проповедях. 

Еще сложнее ситуация с исламом, которому уделялось больше внимания, как самой массовой религии. Уже в предисловии к «Рухнаме» Ниязов написал, что эта книга рождена «волею Всемогущего и Всемилостивейшего Аллаха». С одной стороны, мусульманам не пришлось страдать из-за недостатка мечетей (их стали строить в больших количествах) или из-за сложностей с празднованием религиозных праздников (они официально стали выходными днями). С другой стороны, учение ислама зачастую стало служить лишь ширмой для государственной идеологии, а проявления настоящей религиозности власти начали рассматривать как признаки инакомыслия.

Из рухнамизации в аркадагизацию

В 2004 году в стране разом получили официальную регистрацию общины пятидесятников, баптистов, адвентистов, бахаистов и кришнаитов. Впрочем, в 2005 году как минимум кришнаитов в Туркменистане продолжали преследовать, как и раньше. Сначала им запрещали проводить собрания в квартирах, объясняя, что они мешают соседям, а затем вообще объявили, что собираться можно только в помещениях, арендованных у государства. Но арендовать их оказалось невозможно.  

В 2010 году один из туркменских кришнаитов рассказал правозащитникам, что его единомышленники, несмотря на регистрацию, постоянно замечают наблюдение спецслужб. Тогда же представитель одной из протестантских общин отметил, что чиновники постоянно нарушают права его единоверцев. В частности, были задержаны 47 человек из протестантского летнего лагеря для молодежи. «Они говорят, что у них есть свои неписаные законы. Они плевать хотели на Конституцию», — посетовал член общины. 

В 2010 году стало известно, что государство пристально следит даже за мусульманами-суннитами. Например, среди госслужащих не поощрялось следование религиозным обрядам. Они были вынуждены организовывать церемонию обрезания детей так, чтобы это выглядело как инициатива родственников. «Я не хочу проблем на работе», — говорил правозащитникам чиновник, который устраивал церемонию таким образом. Позже произошел сдвиг от «рухнамизма» к почитанию второго президента Гурбангулы Бердымухмедова, присвоившего себе титул Аркадаг. 

На Бердымухамедова поначалу возлагали надежды в плане демократических реформ, но новый лидер ограничился лишь постепенным исключением «Рухнамы» из жизни общества и сносом большинства памятников предшественнику. 

Свидетели Козлицкого

Большинство новостей о преследовании религиозных меньшинств в Туркменистане связано со Свидетелями Иеговы. Один из постулатов этого движения гласит: «Мы не желаем приписывать власть спасения человекам, поклоняясь и отдавая честь кому-либо из людей или же какому-либо знаку или вещи».

Центральная Азия для Свидетелей Иеговы — территория давно освоенная. Одним из первых последователей этого учения в Российской Империи был Семион Козлицкий, который в конце XIX века побывал на встрече с единомышленниками в США и, вернувшись домой, начал проповедовать идеи Свидетелей Иеговы. За это его сослали на пожизненную каторгу в поселок Бухтарма Усть-Каменогорского уезда Семипалатинской области. Но и там Семион продолжал активную пропаганду вплоть до своей смерти в 1935 году в возрасте ста лет. 

В 2002 году, когда казахстанский религиовед Артур Артемьев опубликовал исследование о местных Свидетелях Иеговы, в селах Восточно-Казахстанской области еще можно было встретить пожилых учеников самого Козлицкого. А другие Свидетели прибыли в Казахстан после того, как в 1965 году Верховный Совет СССР снял с них ограничения по спецпоселению в Сибири и на Дальнем Востоке.

В Туркменистане, как выяснил тот же Артемьев, первые семьи Свидетелей Иеговы появились не позднее начала 1970-х годов. В 1980-х годах они начали формировать общины — подпольно, поскольку в СССР деятельность Свидетелей Иеговы все еще считалась незаконной. Их успели официально зарегистрировать как религиозную организацию лишь 27 марта 1991 года — за считанные месяцы до распада Советского Союза. В 1990-е годы, по данным Артемьева, в Туркменистане насчитывались около тысячи Свидетелей Иеговы, собранных в шесть общин.  

Бой без оружия 

Свидетели Иеговы даже в момент внезапного всплеска религиозной свободы в 2004 году не получили регистрацию. Еще с ниязовских времен молодых последователей движения регулярно приговаривали к лишению свободы за отказ служить в армии. В начале нулевых годов Курбан Закиров, изначально осужденный за уклонение от призыва, уже в колонии получил увеличение срока с одного года до восьми лет за попытку нападения на охранника. 

В 2011 году 39-летний Владимир Нурыллаев, по возрасту уже не подлежащий призыву, получил четыре года якобы за хранение порнографии. В 2012 году по той же статье и на тот же срок осудили Свидетеля Иеговы Айбека Салаева. Обвинения в хранении порнографии Нурыллаеву предъявили после того, как нашли у него дома религиозную литературу, а Салаеву — после того, как полиция разогнала собрание Свидетелей Иеговы, на котором он присутствовал. По информации норвежской правозащитной организации «Форум 18», отслеживающей нарушения права на свободу вероисповедания, и Салаев, и Нурыллаев подверглись пыткам, однако полный срок не отбыли, попав под амнистию. Впоследствии Комитет ООН по правам человека признал их преследование незаконным. 

Статья 219 Уголовного кодекса Туркменистана — уклонение от призыва на военную службу — остается для Свидетелей Иеговы стандартной. Их учение строго запрещает брать в руки оружие и вообще поддерживать какие бы то ни было военные структуры. Туркменская армия за годы независимости ни разу не участвовала в боевых действиях, а вместо боевой подготовки солдаты занимаются сбором фисташек и уборкой хлопка. Однако Свидетели Иеговы требуют принять их на настоящую, официальную альтернативную гражданскую службу. В этом их неоднократно поддерживал Комитет ООН по правам человека, настоятельно рекомендующий властям ввести такой вид службы. Власти проигнорировали эти призывы.

Из срока в срок

По информации «Форума 18», отслеживающей нарушения права на свободу вероисповедания, по состоянию на январь 2020 года в туркменских колониях находятся 14 Свидетелей Иеговы. Причем шестеро из них были осуждены в январе 2021 года, прямо перед туркменским Днем защитника Отечества 27 января. Все эти молодые люди, а также еще трое осужденных ранее отбывают сроки повторно. То есть в 18 лет их призвали в армию, они потребовали обеспечить им возможность альтернативной гражданской службы, после чего были впервые лишены свободы на один-два года. Вскоре после освобождения их вновь пригласили в военкомат, вновь услышали отказ и вновь осудили. 

Правозащитники отмечают, что власти Туркменистана нарушают прописанный в национальном законодательстве универсальный международный принцип — человека нельзя дважды судить за одно преступление. Однако формально преступлением считается не принципиальное неприятие военной службы, а сам факт отказа от призыва. Сначала человек отбывает срок за один отказ, потом — за другой. Теоретически, таким образом власти Туркменистана могут держать Свидетелей Иеговы в заключении хоть до окончания призывного возраста, то есть до 27 лет. 

Комитет ООН по правам человека вынес уже 13 решений в пользу 15 Свидетелей Иеговы из Туркменистана, признав, что они подверглись преследованиям по религиозному признаку. Но власти не обращают на это внимания точно так же, как и на любую критику от международных организаций.

И в мечети все не так

Мусульманам суннитского толка в Туркменистане тоже живется непросто, хотя по гостелевидению можно увидеть, как Бердымухамедов торжественно открывает очередную мечеть или дает садака на гонорары от своих книг.

Так, отказаться от бритья бороды в стране имеют право лишь аксакалы в возрасте старше 55-60 лет. А против более молодых желающих носить бороду полиция регулярно проводит рейды. В 2016 году их не только заставляли бриться, но и принуждали выпить водки и закусить свининой. В начале 2021 года эту практику возродили, но теперь полицейские ограничиваются водкой, а также заставляют оплатить штраф. В период экономического кризиса, усугубленного эпидемией COVID-19, мясо в стране, переживающей постоянный продовольственный дефицит, считается редкостью. 

Мусульманам, которых вызывают на допросы из-за частого упоминания бога в разговорах или увольняют со службы из-за совершения намаза, приходится даже тяжелее, поскольку Свидетели Иеговы — христианское движение, распространенное во множестве стран мира и пусть кое-где запрещенное, но никогда не обвиняемое в склонности к насилию. А борьба с «чрезмерно активными» (то есть в принципе соблюдающими какие-то религиозные нормы) последователями ислама проводится под флагом предотвращения экстремизма и ваххабизма. ООН и международные организации куда с меньшей охотой защищают людей, подозреваемых в причастности к столь радикальным течениям.

Однако сильного возмущения у народа это не вызывает. Во многом из-за того, что в целом современные туркмены не особенно религиозны. К этому есть объективные причины: пожилые граждане Туркменистана выросли в атеистическом СССР, зрелые люди — в ниязовскую эпоху, а молодежь с детства наблюдает вокруг портреты Бердымухамедова. Хотя и кочевым племенам, много веков населявшим территорию Туркменистана, не была свойственна активная ритуальная религиозность: здесь всегда было меньше мечетей и медресе, а население предпочитало молиться дома.

Большинство местных жителей считает, что ислам — это просто сплав народных традиций и общепризнанных этических норм. То есть Аллах требует от них не убивать и не обманывать, но на чтении Корана и соблюдении Сунны он не настаивает. И в сегодняшнем Туркменистане, где практически не издается, например, религиозной литературы, регламентацией всех сфер жизни, начиная от цвета автомобилей и заканчивая формой одежды, занимается государство — через созданный им бюрократический аппарат и силовые структуры.